Советский Союз
И все что с ним связано.
Главная Каталог Статьи Фотогалерея
Каталог » Поэзия » Восьмистишия и надписи Корзина

Восьмистишия и надписи


Расул  ГАМЗАТОВ

                      * * *    
Одни   поэты — сыновья   эпохи, 
ругие — с вечностью обручены...
Деревья,  хороши  они  иль  плохи,
Свой облик изменять обречены.
    
Почувствовав, откуда дует ветер, 
Меняют цвет деревья,  но  сосна 
Под снегом зимним и под зноем летним 
Равно  всегда стройна и  зелена.
                      * * *
Я нынче песню позабыл свою, 
Ту,  что  вчера  казалась всех   дороже. 
И,   может,   песню,   что   сейчас   пою, 
Лишь день пройдет, я позабуду тоже.

Но мне запала в душу песнь одна, 
Ее мне  пела  мать с  печалью  скрытой, 
Та песнь такой любовью рождена, 
Что никогда не может стать забытой.
                      * * *
Любовь, давай себя сравним с пандуром! 
Я дерево пандура, ты струна... 
Не быть ему ни радостным, ни хмурым, 
Он мертв,  пока не зазвучит она.

Любовь, давай себя сравним с кинжалом! 
Ты лезвие,  а  я твои  ножны. 
Я  легковесен без тебя  и жалок, 
Ножны  пустые в деле не нужны!
                      * * *
—  Скажи, о море, почему ты солоно?
—  Людской  слезы  в  моих  волнах  немало!
—  Скажи, о море, чем ты разрисовано?
—  В   моих   глубинах   кроются   кораллы!

—  Скажи, о море, что ты так взволновано?
—  В   пучине  много   храбрых   погибало: 
Один мечтал, чтоб не было я солоно, 
Другой нырял, чтоб отыскать  кораллы!
                      * * *
Что ветром раэносит в щепу или клочья, 
Что гибнет от вихрей, немногого стоит. 
В труху превращается то, что не прочно, -
Подгнившее дерево, слово пустое.

Не плачьте о том, что ненастье калечит, 
О том, что погибло в борьбе мимолетной. 
И ветер не властен над ценностью вечной –
Над лесом, и садом, и песней добротной. 
                      * * *
Были  плечи  у  меня  белей, 
Отчего  же   нынче  почернели? 
Черный  цвет — остаток  светлых дней: 
Грело солнце, плечи загорели.

Были   волосы   мои   черней, 
Отчего  же   нынче   побелели? 
Белизна  осталась   от   ночей 
Черных, освещенных  еле-еле.
                      * * *
От отчих мест теперь мой дом далёко: 
Переношу   я   плохо   высоту, 
И все ж от вас не слышал я упрека, 
Я  знаю,   горцы,  вашу  доброту.

И знаю, слово доброе найдется
Для  брата своего  на том  пути, 
В тот час, когда вам на плечах придется
Меня в последний путь мой понести.
                      * * *
Твои слова, слова хорошие,
На  сердце   попадают  мне,
Как гривенники, в воду брошенные,
Блестящие  на  самом  дне.

И   отражается   несмелая 
Тебя слеза в  глазах  моих,
Как  в   речке  куропатка  белая, 
Что прячется в кустах густых.
                      * * *
Только   я  подумал:   нет  сейчас 
Удали, царившей здесь когда-то, — 
Как в андийской бурке мимо нас 
Лихо пролетел джигит усатый.

Может статься, прав я не вполне 
И не так уж безнадежно дело... 
Те, кто  рядом шли, сказали мне: 
«Это был инспектор финотдела!»
                      * * *
Ученый муж качает головой, 
Поэт грустит, писатель сожалеет, 
Что Каспий  от черты береговой 
С годами отступает и мелеет.

Мне кажется порой, что это чушь, 
Что старый Каспий обмелеть не может, 
Вопрос  мельчанья   некоторых  душ 
Меня  гораздо  более  тревожит.
                      * * *
Писал  поэт  стихи  жене: 
«Ты свет мой, и звезда, и зорька, 
Когда ты  рядом, сладко  мне, 
Когда  тебя  не  вижу,   горько!»

Но   вот  жена — звезда   и   свет — 
Явилась,  встала  у  порога. 
— Опять ты здесь! — вскричал поэт—
 Дай мне работать, ради бога!
                      * * *
Мальчишкой был,— мне  палочку вручали.
—  Кого на танец пригласишь, решай. 
Но  рядом дяди  взрослые шептали:
—  Ту обойди, вон эту приглашай!

Я взрослым стал, оставьте, бога ради, 
Я взял перо, мне дело по плечу. 
Но  шепчутся опять  чужие дяди. 
Не то велят мне делать, что хочу.
                      * * *
В ауле созывают джамаат (сход) —
Пусть праздник будет после трудных буден.
Сперва,   как   полагается,  доклад,
Потом веселье:  и пандур и бубен.

Проходит время, тянется доклад 
Об алкоголе, о труде, о счастье, 
Не слышно бубна, и пандуры спят, 
А люди ждут художественной  чести.
                      * * *

Надписи на часах

Шумите вы, 
Не  слышите  меня. 
Молчите  вы, 
Услышите  меня!
                      * * *
Я тише  воды  и  ниже травы, 
Я  иду,  а уходите  вы!
                      * * *
Нетороплив  мой  счет, 
Неспешен   ход.
 А  что же быстро? 
Быстро жизнь течет!
                      * * *
Течет вода  в  большой  кувшин,
Кап-кап.
Я наполняю твой кувшин:
Тик-так.
                      * * *

Надпись на зеркале

Быть  зеркалу дано 
И  добрым  и  зловещим: 
Льстит  молодым  оно. 
На  стариков  клевещет.

Надписи на балхарских кувшинах

Самые прекрасные кувшины 
Делаются из  обычной  глины, 
Так же   как прекрасный стих 
Создают  из  слов  простых.
                      * * *
Кувшину, брат, не подражай в одном: 
Не наполняйся до краев вином!


Надписи на кубачинских золотых изделиях

Не рвись владеть ларцами золотыми 
И  саблями   чеканно-белыми! 
Мечтай владеть руками золотыми, 
Которые все это сделали.
                      * * *
Тайну   кубачинского  искусства 
Не  ищите  в  нитках  серебра. 
Носят тайну этого  искусства 
В  сердце   кубачинцы-мастера.


Надписи на придорожных камнях

Гляди вперед, вперед стремись 
И  все ж  когда-нибудь 
Остановись   и   оглянись 
На  пройденный  свой  путь.
                      * * *
С собою, чтобы сократить пути,
Товарища  и песню захвати.
                      * * *
Нет ничего, что скрыто от дорог,
Здесь  смех звенел и слезы жгли песок.
                      * * *
Дороги нам спешат в любви помочь:
Приводят к милым и уводят прочь!


Перевод с аварского Н,ГРЕБНЕВ
 
 
Журнал "Огонек", №8, 17 февраля, 1963 

Просмотров: 5648

Дата: Воскресенье, 30 Января 2011

Комментарии к статье:


Добавить комментарий:

Автор:
Комментарий: